Черный цыпленок

Алена сидела на диване и смотрела телевизор. Ее муж лежал рядом. Человек строгий и честный, деловитый до мозга костей, он буквально дышал своими рабочими делами, а посему и дома по возможности старался от них не отвлекаться. Роман и сейчас перечитывал какие-то документы, время от времени лениво бросая взгляд на экран «ящика». Он не любил попусту тратить даже минуту и считал, что телевизор – это «заразное» достижение техники – отнимает у людей уйму времени, развивая в них хроническую «болезнь дивана», а непрерывная демонстрация мультфильмов с нелепыми чудовищами и пошлых рекламных роликов, несомненно, нарушает некрепкую психику детей, превращая их в жертв телевидения.

И тут по каналу «National Geographic channel» началась трансляция программы о жизни гепардов. Гепард для Романа был как талисман. Он отложил бумаги и с удовольствием перевел взгляд на экран, так как восхищался природной грациозностью этого животного, разительно отличающегося от всех прочих в диком мире. Даже в кабинете на рабочем столе в рамке Роман хранил старую фотографию, вырезанную из какого-то журнала, с изображением семьи гепардов. На ней, напоминая тех счастливых людей, у которых нет никаких врагов, малыш, закрыв свои милые глазки, беззаботно спал на груди у матери, и та будто бы обнимала своего детеныша, защищая его от жестокостей окружающего мира. Вся картина словно пропиталась материнской любовью, от нее веяло теплом и нежностью, пусть это и был дикий животный мир.

Ведущий передачи жалостливо повествовал о том, что мать двух гепарденышей погибла в борьбе за существование и малютки остались сиротами. К счастью, неподалеку от места их обитания расположилась научная экспедиция; отзывчивые и добрые люди этой команды забрали котят к себе и стали о них заботиться. Отснятые тогда на досуге кадры с забавными играми двух непрестанно движущихся неразлучных кошек – брата с сестрой – показывали теперь телезрителям в качестве познавательного материала.
– Уютный вечер начинается! – удобно располагаясь на диване, довольный Роман не удержался и поделился с женой своими эмоциями: – Какие же они все-таки красавцы!
– Как из сказочной страны! – согласно кивнула Алена: она и сама сидела, умиляясь природной идиллии. – Просто красивое явление природы…

Горсточка счастья нередко безвозвратно утекает меж пальцев, также и все хорошее когда-нибудь заканчивается, причем это, как правило, случается неожиданно. Такой вот закон подлости! Один из котят, не чувствуя неладного, спустился к реке, чтобы утолить африканскую жажду, но едва он прикоснулся губами к воде, как в тот же миг из нее вынырнул крокодил и схватил кроху. Реакция кошек – предмет зависти многих спортсменов, а скорость, которую развивает гепард, большинству российских автомобилей не под силу, но даже эти способности не спасли малыша от лобового столкновения с суровой реальностью. Безобразное громадное земноводное как ни в чем не бывало развернуло свое, казалось бы, неповоротливое тело и поплыло обратно, показывая миру собственную гадкую изнанку: «Знакомьтесь, я – часть мира наравне с вами!»

Неравное и подлое единоборство произошло настолько внезапно, что почти всегда невозмутимый муж содрогнулся: его словно громом ошеломило. «Вот это называется ни за грош пропасть!», – первые секунды он еще не верил своим глазам. «Да-а-а, закон природы, говорите? Побеждают сильнейшие, значит? Ну-ну! – Роман мысленно ядовито передразнивал ведущего передачи, а гримаса на его лице была красноречивей всяких слов. – Только забыли добавить: к тому же – самые отвратные и хитрые!».

Да разве нормальному человеку такая несправедливость понравится? Полный возмущения, положив руку на сердце, будто спрашивая «Что здесь происходит?», он повернулся к жене, чтобы поделиться с ней своими размышлениями, но увидел, что ее глаза полны слез.
– Что ты плачешь? Перестань, пожалуйста, – утерев слезы, катившиеся из ее глаз, Роман погрузился в печальные мысли: – От мерзости защиты нет, хоть голову с разбегу об стенку расшиби! Еще советуют: «В экстренных случаях обращайтесь по такому-то телефону»! Куда?! Кто ему сейчас может помочь? – проговорил муж дрожащим голосом, пытаясь отвлечь Алену. – В этом случае способность языка называть вещи своими именами теряется.
– Не могу… – даже эти слова она произнесла с трудом. – Не могу на такое ужасающее зрелище смотреть. Чем заслужило такое суровое и жуткое наказание это невинное маленькое создание – символ красоты дикой природы?
– Ну да, согласен. Как бы выразиться лаконичнее? – Роман подумал минуту и, выделяя некоторые важные аспекты своих знаний, продолжил: – Картина, конечно, тошнотворная. Особенно на сон грядущий… В кошачьих хоть благородство есть, они жертву мгновенно душат, а эта зараза, соответствуя своей сущности, вращаясь в воде, разрывает красоту в клочья. И зачем, спрашивается, аллигатору такой мелкий кусок? На один зуб положить? Но все равно позарился!… – сделал паузу Роман, размышляя, как успокоить жену, затем, собравшись с мыслями, сказал: – Жалко, что тут говорить! У бедного котенка и так было не звездное детство, теперь и туда возврата нет, – и он со злобой выключил телевизор. – Куда деваться? Жестко отплачивают нам за нашу верность и природа, и государство…
– Правильно сделал, я тоже не хочу этого больше видеть… Гнусная, мерзкая, уродливая тварь! Чирей ему в глотку! Если бы у меня была власть, для свалки мусора со всего мира выбрала бы именно то место, где живут такие гады! Пусть размножаются в среде, которая им больше подходит, – в воспетом сборище негодяев! – охваченная безрассудством, выплеснув свою ненависть, она унялась и уже ровным голосом продолжила: – Я просто вспомнила похожий случай из детства. Правда, это не самое давнее детское воспоминание. Поэтому и приняла всё так близко к сердцу, – голос ее опять затрепетал, и Алена пробормотала себе под нос: – Жалкое ничтожество…
– Да? – удивился муж. – Хм, я не знал, ты мне никогда не рассказывала.

Алена помолчала минутку, стараясь притупить адскую боль души. Зеркальную гладь ее очей будто заволокло дымкой воспоминаний, и она начала свой рассказ…

«Ну, слушай. Училась я тогда, наверное, в классе пятом или шестом. Ежегодно, начиная с апреля, у нас во дворе бегало несколько кур с цыплятами. Как раз в том году у одной наседки они получились разноцветные – желтые, белые, коричневые с темными пятнышками, но один из них отличался от всех – был совершенно черный, как сажа. А ножки – малюсенькие, желтые. Когда эти маленькие, еще неоперившиеся создания носились около дома все вместе, то он виднелся издалека. Я сразу полюбила играть с ним; если день стоял погожий, приду из школы, брошу портфель – и бегом к малышу, точно на свидание тороплюсь», – тут Алена не смогла удержать улыбки. – «Мне так хотелось взять его на руки, погладить мягкий пушок, потискать, но схватить цыпленка удавалось не всегда: его мать все время была начеку. Собственно говоря, и моя мама умело держала под присмотром все домашнее хозяйство, включая меня, и как охранник важного военного объекта наблюдала за всем, что происходило во дворе.
– Полюбуйтесь-ка на нее! Что ты в нем нашла? Шла бы уроки делать, а то носишься по огороду под палящим солнцем! Прямо голову потеряла, – сетовала она, присматривая за нашими забавами. Ворчливость ее меня не пугала, я знала, что наказания не последует. – Иди, делай уроки, – и почему-то настойчиво повторяла: – Иди, делай уроки!
– Ну, мамочка, я только чуть-чуть поиграю, он так мне нравится! А потом пойду заниматься, обещаю.

Я как пришла со школы в традиционной для тех времен школьной форме, так в ней и побежала к любимцу. Мать только покачала головой и ушла по своим делам. Что она могла сделать? Меня будто магнитом тянуло к этому цыпленку. Однажды, наконец, мне повезло: черный пушистый комочек пробегал очень близко. Я не упустила возможности поймать его и прижать к себе, как самое дорогое существо. Он был такой милый, теплый, но глаза смотрели грустно, словно просили: «Отпусти меня на волю!».

Чтобы даровать свободу, надо быть великодушным! Бесспорно, возможность возродить и сохранить лучшее – это не будничная повседневность.

Мама в очередной раз недовольно заворчала:
– Вы только посмотрите на них! Опять дурью маешься? Задушишь ведь! Это тебе не игрушка, а ну оставь малыша в покое! Ходишь тут, балуешься, вот сейчас горластая сторожиха на тебя нападет, будешь знать!

Она как в воду глядела: не успела закончить фразу, как курица со свирепостью хищной птицы налетела на меня именно в ту секунду, когда я уже опускала Черныша на землю – такое имя само к нему прилипло. «Орлица» издавала резкие звуки, нагоняя жути, и явно целилась мне в лицо. По правде говоря, до этого у меня и не возникало мысли, что наседка могла выклевать глаза любому за своего продолжателя куриного рода. От страха я неистово закричала, попытавшись неумело защитить себя руками, но пернатая «поборница безопасности» была решительно настроена обезоружить противника. Ну, конечно, мама не оставила меня в беде – вмешалась в спор двуногих созданий и прогнала клушу, а ведь та вполне могла устроить головомойку в «горячей» схватке.
– Не бойся! На, попей воды. Она тебе ничего не сделает, подумаешь, пару раз клюнет, как укольчик поставит, – и в этой ситуации маму не покинуло чувство юмора.

Выхлебала я целый стакан хрустальной холодной ключевой воды и очень быстро забыла, что защищающая своего детеныша мать на многое способна. Думаешь, какой-то урок я из этого извлекла? Разумеется, нет! «Глупцов благоразумию научают несчастья!» – кажется, Демокрит так выразился…» – Алена грустно усмехнулась и продолжила: – «Я хотела постоянно играть с Чернышом, а наседка еще упорнее воевала со мной: однажды, пока я, присев на корточки, кормила малыша с руки, в голову клюнула, в другое время догнала и на бегу успела-таки сделать пару клевков в ноги. А как-то, когда я трусливо удирала от квочки с такой скоростью, будто за мной гнались ее предки – динозавры, она попыталась взлететь, очевидно, страстно желая добраться до моей макушки.

Мама часто наседку с цыплятами держала под деревянным ящиком с зазорами между дощечками. Малютки не могли оттуда вылезти, но я проворно просовывала к ним свою детскую ручку, чтобы лишний раз погладить Черныша. Курица будто подкарауливала меня, иногда ее клюв оставлял на коже глубокие раны, но и это не удерживало мое любопытство. Мать неустанно отгоняла меня от жилища домашних птенцов: «Опять на дозоре стоишь? Очень серьезная цель! Не трогай ты их, не мешай, пусть поспят!». Да, наверно, она была права: каждый нуждается в теплом и надежном ночлеге, где можно укрыться от холода и опасности. Почему мама держала цыплят под ящиком, я тогда не понимала и как-то спросила ее об этом.
– Их обижают все кому не лень. Для дармоедов чужое добро страхом не огорожено, – коротко объяснила она и пошла заниматься домашними делами.

Присмотревшись к окружающему миру, я убедилась, что не так уж легко приходится слабым в природе! По двору бегали драчливые петушки, целый день спокойно кружащий в небе коршун мог спикировать в любую минуту. Кроме него вокруг летают и другие хищные птицы, да еще сидят в засаде соседские кошки, которые умеют так слиться с природой, что иногда их даже вооруженным глазом не увидишь, и все с одним девизом – «чужой хлеб вкуснее!». Как известно, от всего этого оборона невозможна, неудивительно, что подобное становится «второй природой» человека. Я поняла, что ящик для пернатого семейства – спасительное убежище, и угомонилась. Помню, что даже мысленно спела колыбельную для Черныша: «Спи, малыш, спи, пока спят соколы, и лисица спит».

«И вот случилось… Не прошло и месяца с того дня, как вылупились цыплята, когда я, придя из школы, по обыкновению, избавившись от тяжелых учебников, помчалась в сад. День был жаркий, палило солнце. Заметив, что наседка напряженно и настороженно посматривает в сторону густой травы, видимо, оттуда – доступный только ее слуху – до нее доносился какой-то ворошок, я отыскала глазами своего любимца. Но не успела на него наглядеться, как из-под кустов смородины вылетел поджарый полосатый кот и, в мгновение ока, схватив именно черного цыпленка, у которого не было никаких шансов защититься от нападения, исчез с глаз долой, напоминая груженый реактивный бомбовоз. Казалось, кто-то заставил его поступить именно так.

Я как стояла, остолбенев и моргая глазами, так и продолжала стоять. Пронзивший все мое тело мгновенный холод исключал возможность возврата к предыдущему душевному состоянию. Никак с места сдвинуться не могла: правая нога онемела и стала, как кочерга. И дышалось слишком тяжело: словно земная атмосфера потеряла изрядную часть своего кислорода. Адский шум гудел в моих ушах. Мать Черныша оказалась сообразительней и быстро побежала за котом, который хитрой уловкой испортил всю обедню, но уже было поздно…

Есть ли что-нибудь более ценное и сильное, чем материнская любовь? По-моему – ничего. И вряд ли будет. Кажется, некоторые, разжигая ненависть, становятся преступниками потому, что были лишены материнской любви. Не зря же говорят: «Рай находится под стопами матерей»…

Когда я осознала, что произошло, то забыла обо всем на свете. Со мной случилась дикая истерика. Руки похолодели, стали чужими, непослушными и дрожали. В естественном порыве души у меня возникло только одно желание: поймать этого мерзкого кота и беспощадно избить. Я отдала бы что угодно, лишь бы нанести несколько ударов по его усатой морде. Уверена, что не ограничилась бы этим… Если бы я была способна изобретать, то придумала бы новый сверхскоростной летательный аппарат и бросилась бы на поиски этого злодея и пакостника. Увы, от Черныша не осталось и следа. Закончилось наслаждение красотой, появилась боль утраты, судьба показала свою силу…»

На этом месте эмоциональная и вспыльчивая Алена остановилась и перевела дыхание, слезы катились по ее щекам, казалось, это тучи разразились сильным дождем:
– Беречь мы не умеем, притом ничего… Я понимаю, что они просто звери. Но намного ли мы отличаемся от них? Телесные потребности – пища, одежда, жилище и еще некоторые вещи, – возможно, заставляют совершать за день одно или даже несколько преступлений. Кажется, сама жизнь – сплошное преступление, ибо почему так бывает в окружающем нас мире? И знать бы, что у нас внутри?! Красоту уничтожают. Еще хуже, когда бесценная красота достается не заслуживающим ее. Ничего нельзя сделать… Где-то читала, не помню где: «Красоту нужно показывать только тем глазам, что достойны ее узреть»…

Роман терпеливо дослушал супругу.
– Ты, пожалуйста, сильно не расстраивайся. Что поделать? Чаще всего красивые и благородные люди становятся жертвами. По всей вероятности, их не учили карабкаться как можно выше и дальше от земной мрази, потому их надежды на человеческую любовь горьки и безрезультатны, – хмуро ответил он Алене. – Прошлым, безусловно, необходимо переболеть, хотя бы для того, чтобы понять, что произошло или что может произойти… – Роман задумался, ему понадобилось немного времени, чтобы найти нужные мысли. – Жаль только, что жизнь нам дают взаймы, и ее волей-неволей придется возвращать, а если вдруг не захочешь – все равно отберут. Может быть, было бы еще лучше, если бы жизнь начали выдавать в кредит, однако проценты с этой сделки будут посредством аптек получать врачи, забывая гиппократовский принцип «Не навреди!». Дорогая моя, на первый взгляд действительность всегда кажется жестокой. Все жаждут познать истину, но с реальностью многие сталкиваться не желают. В современном мире любовь к собственной персоне достигла уже, как говорят инженеры, критической отметки. Поэтому не думаю, что нас в будущем ждут братские объятия, но, похоже, братские могилы, открыв широкую пасть, постоянно находятся в режиме ожидания, когда же мы умрем не своей смертью. Только на это способны бессердечные отношения…
– Очень часто стучится к нам в дверь грубость, но не вежливость. Было бы интересно узнать: что старше – смех или слезы? Ведь грубая сила в состоянии родить только поток соленой воды. Разве не так?
– Так, дорогая, так…
– Хотим избежать жестокости, а сами поступаем беспощадно. Кто мы, звери или…

Роман не дал супруге дальше развить ненавистную теорию против человечества:
– Милая, биологическая сущность человека – хищник. И закон естественного отбора из года в год полирует этот признак человеческой природы. Но даже хищные звери на тебя станут бросаться только тогда, когда голодны: они, загрызая тебя от голода, не думают, что ты их враг или что они тебя ненавидят. Один молодой философ с издевкой так и сказал: «Хищник загрызет вас не из ненависти, он просто голоден, а вас он любит – есть». А мы… Недавно по телевизору показывали, как на какой-то птицефабрике заболели цыплята. Коробки, заполненные сотнями живых крох, высыпали в мусорные баки, чтобы в дальнейшем их сжечь. Более гуманного способа для уничтожения, видимо, не нашлось. Понятно, что своя рубашка ближе к телу. Ну и что с того? «Сегодня, когда я защищаю двадцать семь миллионов детей, я вижу, как мало среди них счастливых». По-моему, это сказал Павел Астахов – уполномоченный по правам ребенка в нашей стране… Черныш, гепард, люди… Жизнь ведь каждому дорога. Знаешь, что я думаю?
– Всегда размножались, росли, воевали, бывало, успевали стареть, но также всегда и умирали. А природой приказано выжить, – глубоко вздохнула Алена, закинув тяжелую от теснящихся мыслей голову назад.
– Опять умничаешь? – Роман присел к жене, обнял ее и ласково сказал: – Нельзя же обобщать… Нет, другое. Я ни на йоту не сомневаюсь, что последние слова в этом мире в любом случае останутся за женщиной и нежностью…

Ноябрь, 2010 год.