Роль аграрной науки в освоении целины

В начало.

В далекие времена заселения Сибири и освоения новых земельных территорий при наличии большого количества свободной земли вряд ли была велика потребность в глубоких агрономических знаниях. Поэтому в целом агрономическая наука в Сибири развивалась слабо, ее развитие обеспечивалось только реальными потребностями землепашца того времени. Но с годами постепенно набирался опыт сибирского земледелия, все настойчивее проявлялись ростки творческого поиска хлеборобов, формировалась аграрная наука. Наиболее ярким подтверждением этого может служить известное всем ефремовское движение на Алтае, которое было принято не только практикой, но и наукой.

Вспомним, что говорил по этому поводу академик В.Р. Вильямс: «Разве это не потрясающий всю историю факт, что неизвестный в прошлом «мужик» оказался во главе целого научного направления борьбы за высокий урожай». Речь шла о нашем земляке, широко известном хлеборобе-опытнике Михаиле Ерофеевиче Ефремове, который со своими последователями П.Ф. Вариводой, А.И. Сергеевой, И.Я. Черногоровым, И.Е. Чумаковым и другими в условиях, так называемого, рискованного, степного земледелия Алтая получали от 60 до 100 центнеров пшеницы с гектара.

В действиях опытников не было механического соединения случайных агротехнических приемов, а действовала целостная система взаимосвязанных мероприятий интенсивного и, вместе с тем, почвозащитного земледелия.

Вот что пишет об одном из приемов почвозащитного земледелия – полезащитном лесоразведении, в своей статье «Целина в моей жизни и работе» опубликованной в журнале «Вестник Алтайского государственного аграрного университета» № 1 за 2004 г. д.с.х.н., профессор Алтайского государственного аграрного университета Н.В. Яшутин: «Полезащитное лесоразведение, одна из почвоводоохранных мер, применяемых в земледелии края. Положительно воздействует на распределение снежного покрова, защищает многолетние травы и озимые хлеба от вымерзания. В зоне действия лесополос снижается опасность дефляции почв, выше запасы продуктивной влаги и урожаи. Первые искусственные посадки на территории края заложили переселенцы (конец XIX – начало XX в.). Систематические работы по полезащитному лесоразведению начались с 1926 года, после сильных засух предшествующих лет. Вступили в действие сначала Рубцовский и Славгородский агролесомелиоративные питомники, в 1931 – Ключевской, Родинский, Волчихинский, Благовещенский. Первые полосы посажены в 1928 году на площади 7 га, а в 1929 посажено 105, в 1930 – 151, в 1931 – 215 га. Первое научное учреждение, Лебяжинская зональная лесная опытная станция (ЗОН-ЛОС), открыто в 1929 году в Рубцовском районе. После Всесоюзной конфе-ренции по борьбе с засухой (1931) в крае шли планомерные агролесомелиоративные работы. За 1932-36 годы заложено 7532 га лесополос, за 1937-40 - 26138 га. Работы не прекращались и в годы Великой Отечественной войны (за 1941-47 посажено 13111 га полезащитных лесополос). Еще 20506 га поса-док появилось за 1948-52 годы.

Затем интерес к полезащитному лесоразведению снизился, с весны 1953 года эти работы почти полностью прекратились. Причины: сравнительно скромные результаты борьбы с засухой, что явилось, в свою очередь, следствием слабой научно-методической обоснованности организации агро-лесомелиоративных работ, технологии выращивания полос. За 1954-63 годы посажено 3291 га, работы вели в основном лесхозы в государственных лесополосах. В 1963-65, когда острейшая засуха и пыльные бури уничтожили почти все посевы на открытых ветроударных участках в степных районах края (более 1,5 млн. га), интерес к полезащитному лесоразведению возобновился. К тому времени были существенно пересмотрены представления о конструкции и технологии выращивания лесополос: предложено создавать их не многорядными, как прежде, а малорядными ажурной и ажурнопродуваемой конструкции; уходы за ними вести по типу сада. За 1964 – 71 годы было посажено 50384 га полос, предполагалось создать еще 25 тыс. га полезащитных и 15 тыс. га насаждений по оврагам, балкам, пескам (по опыту совхоза “Кулундинский”, колхоза “Красное знамя” Первомайского района). Но эта программа была реализована не полностью: молодые посадки снова не дали быстрой отдачи, рубки уходов не проводили ни лесхозы, ни хозяйства. Подлинные причины очередной утраты интереса к полезащитному лесоразведению – кампанейщина, шарахания от одной научной идеи к другой, бессистемное руководство.

Кто сомневается в полезности защитных лесонасаждений пусть проедет по нашей Кулундинской степи, которая превратилась в рукотворный зелёный оазис и степям соседней Павлодарской области, где гнетущая монотонная бесконечность опустынивающегося пространства наводит на грустные мысли о кочевом скотоводстве и первобытном укладе».

В ефремовских звеньях считали обязательным применение комплекса агротехнических приемов и среди них сохранение и накопление влаги, качественная обработка почвы, максимальное использование органических и минеральных удобрений, посев кондиционных семян высокоурожайных сортов и др.

Поэтому весьма примечательным с точки зрения темы настоящей книги является тот факт, что в делах этих людей приоритетным направлением был научный подход, внимательное отношение к достижениям науки и передовой практики. Вот почему ефремовскос движение является весьма ценным научно-производственным опытом.

Хлеборобы Алтая еще долго обращались и будут обращаться к ефремовской практике получения высоких урожаев. В последующем от опытных делянок перешли к крупным площадям. Стали создаваться механизированные отряды из молодых хлеборобов, за ними закрепляли несколько тысяч гектаров пашни. Молодежь стремилась к нешаблонным действиям и урожай такие отряды получали достаточно высокий.

В 1954 году, в первый год массового подъема целинных и залежных земель на Алтае, валовый сбор зерна составил 420 миллионов, а в 1956 году — 456 миллионов пудов против 106 миллионов пудов в 1953 году. Многие хозяйства получили по 20 — 25 центнеров, а отдельные поля дали от 30 до 42 центнеров зерна с гектара. Стали известны новые имена мастеров высоких урожаев: А. Беккер, Г. Буханько, Ф. Гринько, А. Чибисов, И. Шумаков и многие другие.

«…В результате упорного труда алтайских хлеборобов и новоселов только в 1954 году посевные площади Алтайского края увеличились на 2,5 миллиона га. Получен богатый урожай, который составляет 420 миллионов пудов зерна, увеличено производство хлеба почти в 4 раза больше, чем в 1953 году. Сдано государству 230 миллионов пудов зерна. Валовой сбор зерна с целинных и залежных земель составил 102 миллиона.

В крае было создано 10 новых совхозов, посевная площадь которых составила 44 тысячи 554 га. С этой площади было получено 618 тысяч 140 центнеров зерна и сдано государству 332 тысячи 264 центнера зерна. Совхозы края получили прибыль в сумме 11 миллионов рублей. Но не только производили зерно новоселы. Они строили новые совхозы, МТС, культурно-бытовые и другие постройки».

А вот архивный документ о производственной деятельности вновь созданных совхозов на целинных землях спустя четыре года с момента начала этой Великой эпопеи.

Появилось немало инициативных и думающих агрономов, работа которых была пронизана духом творчества, опытничества, поиска. Среди них Семен Никифорович Вагущенко, который в совхозе «Алтайский» создал опытное поле, где испытывал десятки сортов различных сельскохозяйственных культур.

Достижения научных и учебных аграрных учреждений Алтайского края в период освоения целинных и залежных земель были широко отмечены Всесоюзной сельскохозяйственной выставке.

Алтайский зональный научно-исследовательский институт земледелия и животноводства, в 1955 году награжден дипломом первой степени; Алтайская зональная плодово-ягодная опытная станция, 1954, году - дипломом второй степени, в 1958 году - дипломом первой степени; Алтайский сельскохозяйственный институт, в 1955 году - дипломом второй степени; Барнаульское опытное производственное хозяйство Алтайской зональной плодово-ягодной опытной станции, в 1955 году награжден библиотекой; Бийская опытно-селекционная станция сахарной свеклы, в 1957 году награждена дипломом первой степени; Горно-Алтайский плодово-ягодный опорный пункт, в 1954 году - дипломом второй степени, в 1955 году – библиотекой, в 1956 году – стационарной киноустановкой, в 1958 году – радиотрансляционной установкой; Горно-Алтайская сельскохозяйственная опытная станция, в 1954 году награждена дипломом второй степени; Западносибирская овощная опытная станция в 1957 году - дипломом первой степени, в 1958 году – дипломом Почета; Рубцовский государственный племенной рассадник тонкорунных овец в 1954 году - дипломом второй степени и библиотекой, в 1956 году - диплом второй степени; Славгородская государственная селекционная станция в 1955 году - дипломом второй степени; Чесноковский плодово-ягодный питомник в 1955 году награжден радиоприемником.

Увеличение количества пахотных земель порождало потребность в научно-обоснованных рекомендациях, в использовании специальной техни-ки, в глубоких знаниях и систематическом их обновлении.

Как видно из вышеизложенного целина потребовала от научных и проектно-конструкторских учреждений значительного увеличения вклада в разработку комплексных технических и технологических решений, направленных на обеспечение более эффективного использования земли, растений, животных, всех материальных средств, природных и трудовых ресурсов. Надо было, вместе с тем, учитывать и прогнозировать экономические, социальные и экологические последствия. Следовательно, в осуществлении программы освоения целинных и залежных земель важное место отводилось науке. Творческая мысль ученых-аграрников всегда помогала селу решать многие важные проблемы развития сельскохозяйственного производства. Но не всегда работники сельского хозяйства могли получать истинную научную помощь от ученых. Часто допускалось административное вмешательство в научно-исследовательскую деятельность со стороны директивных органов. В те годы сильны были монополистические тенденции лысенковщины. И сис-тему обработки почвы и сроки сева применяли такие, какие устанавливались сверху.

Централизация руководства аграрной наукой, игнорирование региональных особенностей способствовали распространению в сельском хозяйстве Сибири ряда агрономических и зоотехнических приемов не давших положительного эффекта, а нередко и вредных. Даже из стен некоторых крупных НИИ настойчиво доносились рекомендации, например, о нецелесообразности включения трав в севообороты в степных и лесостепных районах, рьяно насаждался силосный тип кормления животных — как единственно эффективный и т. д. Сколько из-за этого одностороннего подхода и админи-стрирования разрушено почвы, недобрано продукции, погублено животных.

С этим явлением связаны многие неблагоприятные явления и в истории освоения целинных земель и в жизни ученых.

Известный в Сибири ученый-почвовед, заведующий кафедрой почвоведения и агрохимии Алтайского сельскохозяйственного института про-фессор Н. В. Орловский в самый разгар массового подъема целины на одном из краевых агрономических совещаний говорил: «В результате поразительного шаблона, навязываемого систематически руководством Министерства сельского хозяйства и ВАСХНИЛ, ... результативность сельскохозяйственной науки за последние годы сильно пострадала». (ГААК. Ф.569. ОП. 6.Д.869. С.40). Из-за таких прямых выступлений вскоре пострадал и сам профессор и ему пришлось покинуть Алтайский край. То же самое произошло с профессором Почвенного института им. Докучаева С.И. Долговым, который вынужден был прекратить свои исследования на территории Алтайского края. Немало пришлось в те годы повоевать ученым, специалистам хозяйств и за травопольную систему, и за чистые пары. И то и другое долгое время было под запретом.

Характерной чертой исследовательской деятельности тех лет в сельском хозяйстве было акцентирование внимания в основном на прикладных разработках. В результате получал широкое распространение процесс примитивизации науки, сползание ее до уровня простого познания.

Администрирование в науке началось еще раньше, хотя многие, наиболее принципиальные ученые не раз предупреждали о недопустимости пренебрежения наукой. Достаточно вспомнить горькие, но справедливые слова академика Н.И. Вавилова: «Администрирование в науке приобретает характер, могущий нанести ущерб стране. В жизнь проводятся положения, не проверенные достаточно в смысле их применимости. Замазывание отрицательных результатов в практике, некритическое отношение становятся господствующими на нашем участке».

Сельское хозяйство — сложная и трудная отрасль народного хозяйства. «Нигде, быть может, ни в какой другой деятельности, — говорил К. А. Тимирязев — не требуется взвешивать столько разнообразных условий успеха, нигде не требуется таких многосторонних сведений, нигде увлечение односторонней точкой зрения не может привести к такой крупной неудаче, как в земледелии». И поэтому было бы серьезной ошибкой думать, что при выделении государством больших средств для освоения новых земель, можно легко и спокойно выполнить большие работы на целине.

Сложность задачи определялась не только грандиозностью масштаба, но и новизной этого большого дела, ведь в мировой практике не было опыта освоения новых земель в столь крупных масштабах за такой короткий период времени.

В годы освоения целинных и залежных земель в крае было поднято немало засоленных и легких по своему механическому составу почв, особенно в районах Кулундинской и Рубцовской степей. Шаблон в обработке почвы способствовал развитию эрозионных процессов. Удельный вес зерновых в общей площади посева зачастую составлял 70—80%. На некоторых полях пшеница высевалась по пшенице 8—10 лет подряд.

Нельзя сказать, что административные органы и руководство края не понимали пагубности сплошной распашки сельскохозяйственных угодий. Это подтверждает и решение Алтайского крайисполкома №456 «О проведе-нии работ по обследованию земельных фондов для дополнительного вовлечения в сельскохозяйственный оборот неиспользуемых целинных и залежных земель» от 6 августа 1954 г., в котором в частности говорится:

«…Обязать управление сельского хозяйства крайисполкома, тресты совхозов, Горно-Алтайский облисполком и райисполкомы обеспечить до 1 сентября 1954 года проведение обследований неиспользуемых целинных, залежных, сенокосных, пастбищных и других земель колхозов, совхозов, госземфондов и других землепользователей в целях выявления пригодных для распашки под зерновые и другие сельскохозяйственные культуры земель, не требующих больших затрат на мелиорацию.

Обязать управление сельского хозяйства крайисполкома, тресты совхозов, Горно-Алтайский облисполком и райисполкомы по мере выявления целинных и залежных земель для освоения под посевы зерновых и других сельскохозяйственных культур обеспечить своевременный отвод этих земель совхозам и колхозам, не допуская при этом включения в отводимые земли мелких, разрозненных участков и солонцеватых земель».

Однако уже через несколько дней, 28 августа 1954 г., начальнику краевого управления сельского хозяйства Л.Я. Флорентьеву на стол кладется докладная записка «О результатах проверки фактов выбраковки целинных и залежных земель», в которой говорится: «…назначенная комиссия для проверки фактов необоснованной выбраковки целинных и залежных земель ознакомилась с имеющимися в управлении землеустройства по этому вопросу документами, беседовала с основными работниками управления, возглавлявшими работу по выбраковке, и с непосредственными исполнителями.

В результате проведенной проверки комиссия считает необходимым доложить Вам следующее:

Объем поставленных партией и правительством перед краем задач и народнохозяйственное значение освоения целинных и залежных земель обязывали управление землеустройства (тов. Скавронскую и тов. Федорова) отнестись к организации проведения отбора и выбраковки отобранных целинных и залежных земель с исключительной тщательностью.

К этому обязывал также ход работ по выявлению и отбору целинных и залежных земель в крае, когда вследствие безответственного и небрежного отношения к делу многих местных работников, которым это было поручено, на 31 мая 1954 года оказалось отобранными из 2 млн. гектаров только 1909,5 тыс. гектаров, из которых затем командированными на места почвоведами было забраковано 85,138 тыс. гектаров.

Таким образом, недобор целинных и залежных земель к плану стал составлять 175,5 тыс. гектаров. План отбора этих земель не закончен и на сегодня.

…Комиссия считает необходимым отметить, что работники управления землеустройства сами настроены неправильно к выявлению целинных и залежных земель в колхозах края, считают, что ими все сделано, не критически расценивают свою работу, не признают своих вполне очевидных ошибок.

В связи с этим считаем, что если решительно не повернуть внимание работников управления землеустройства, а также работников районов и МТС к выявлению и отбору целинных и залежных земель, выполнение дополнительных заданий по освоению целинных и залежных земель может быть в крае сорвано.

Характерно, что факты подъема целинных и залежных земель в 40 районах в объемах больших, чем это определено материалами управления землеустройства, расценивается как распашка непригодных солонцеватых почв, хотя на этот счет никакими данными управление не располагает, а проверить – не проверило» /ЦХАФ АК.ФР.569. Оп.6Д.872. Л.6-11/.

Что это было? Недомыслие, желание выслужиться и отрапортовать, или желание как можно скорее порвать со своим полуголодным прошлым?

Вот что пишет в своей книге. «Опасная профессия» журналист А.И. Волков: «… Я написал тогда в «Известиях» статью «С асфальта - на поля», о том, что институт (АНИСХОЗ, прим авт.) переселился из города в село. Статья была замечена. И вот Н.С. Хрущев приехал в институт. Все собрались в зале. Это был совсем небольшой коллектив. Хрущев вышел перед ним, но не на трибуну, а просто сел за стол и начал говорить примерно так:

— Как же вы меня обрадовали, что поддержали меня, как же обрадовали, что приблизились к земле и занялись по-настоящему кукурузой и бобами.

Не помню точно, что он далее говорил, но смысл был именно таков: они, эти специалисты, соответствовали в своих действиях духу Н.С. Хрущева, духу поисков неординарных мер для того, чтобы немедленно двинуть вперед сельское хозяйство.

Конечно, был авантюризм и у Н.С. Хрущева, и у этих ученых, и у нас, журналистов, кто их поддерживал, но мне кажется, по крайней мере, не у всех это ограничивалось желанием угодить правящим, заработать тем самым какие-то очки, хотя, безусловно, грело внимание первого человека в партии и государстве. Мне кажется, превалировало искреннее желание добиться результатов быстро, так же, как и у Н.С. Хрущева. Скажите, а кто не страдал этим, особенно в условиях, когда народ нетерпеливо ожидает быстрых перемен к лучшему?».

Нельзя сказать, что ученые не видели и не анализировали появившиеся негативные процессы при массовом подъеме целинных и залежных земель. Когда началась ветровая и водная эрозия и многие гектары посевов, колков, ложбин оказались засыпанными снесенной ветром с полей землей или покрылись множеством промоин и оврагов, то оказалось что не везде механизаторы и даже агрономы на местах послушались ученых — не пахать все земельные массивы подряд, а учитывать состав и состояние почвы.

Еще накануне освоения целинных земель авторитетные ученые-аграрники предупреждали: пахать всю целину обычной техникой нельзя — есть опасность ветровой эрозии. При этом была ссылка на горький опыт таких стран, как Канада и США, испытавших тяжелые последствия от пыльных бурь в 30-е годы. Обозначался и наиболее оптимальный путь решения этой проблемы — в тех районах, где гуляют сильные ветры, применять безотвальную обработку почвы. Такой прием настоятельно рекомендовали известные специалисты в области почвозащитного земледелия А.И. Бараев, Т.С. Мальцев и другие. Но в первые годы освоения новых земель применять такую обработку почвы не было возможности из-за отсутствия соответствующей техники. Надо было срочно создавать противоэрозионную технику.

Поэтому научные и конструкторские силы страны срочно приступили к созданию такой техники для почвозащитного земледелия. В результате были сконструированы плоскорезы разных марок, штанговые культиваторы, игольчатая борона, стерневые сеялки, снегопахи. Позже был создан комплекс машин второго поколения, состоявший из 22-х наименований. Машины этого класса отличались высокой надежностью и большой шириной захвата. Эти машины позволили повысить производительность труда и, главное, приостановить пыльные бури. В настоящее время продолжаются работы по совершенствованию плоскорезной техники, созданию, так называемых, агрофильных машин и орудий, способных меньше распылять почву, меньше уплотнять ее, лучше сохранять растительные остатки.

Видя совершенные ошибки и учитывая тот факт что их необходимо исправлять было принято решение о выделении науке, в частности Алтайскому сельскохозяйственному институту опытной базы. В 1956 г. в пригородной зоне Барнаула вместо четырех экономически слабых колхозов с добавлением земель государственного фонда был образован молочно-овощной совхоз «Пригородный», который через некоторое время решением крайисполкома и был передан Алтайскому сельскохозяйственному институту для организации на его базе нынешнего учебно-опытного хозяйства.

7 апреля 1958 г. состоялось знаменательное заседание ученого совета АСХИ, на повестке которого первым значился вопрос: «Об организации учебно-опытного хозяйства «Пригородное». Объявив повестку дня и сделав вступительное слово, ректор института Е.Н. Давыдов предоставил слово вновь назначенному директору учхоза А.М. Кравченко. Выйдя на трибуну, Алексей Михайлович раскрыл папку и произнес: «Ну, хиба, кажется наступает пора настоящего союза науки и практики».

Продолжение.