Сияющая бездна

Тимофей вышел из номера, влекомый жаждой. В кармане бренчала презренная медь. Ничего, кроме дешёвого пойла, она дать не могла. В вестибюле гостиницы студент постарался незаметно миновать сварливую вахтёршу, но глазастая старуха увидела и язвительно ужалила в спину:
– Ишь ты… пошёл, пошё-ё-ёл! За койку платить нечем, а на вино всегда найдёт!

Друзья звали его коротко «Тим», любили за покладистость и юмор, но в последнее время и они стали сторониться. «Нищета – верный путь к одиночеству», – горько шутил молодой человек.

Он дошёл до знакомого бара, где ему уже не давали взаймы, как бывало прежде, взял бокал плодово-ягодного вина, которое бедняки зовут «плодово-выгодным», и вздохнул. Жизнь явно не задалась.

«Господи! Ну почему так несправедливо устроен мир? – думал студент, усаживаясь за стойку. – У кого-то подвалы ломятся от столетних вин, свои яхты, дворцы, счета в банках, а тут звенишь последними грошами в кармане, и никаких перспектив на лучшее будущее… Нет, так дальше жить нельзя!».

Мрачно глядя в бокал, он вспоминал свои «хвосты» в академии, свою задолженность студенческой гостинице, долги друзьям, подругам – и понял всю никчёмность дальнейшего существования. «Застрелиться, что ли?.. Так нечем!».

Он допил всё, что было, и вышел из бара. В ночном небе мелькали звёзды. «А ещё говорят, что у каждого человека есть свой ангел небесный, свой покровитель… Где же ты летаешь, дурацкий шестикрыл?» – мысленно воскликнул он, подняв воспалённое лицо. – «Совсем забыл свою обязанность?.. Ну и шут с тобой, пропади ты пропадом!».

Он погрозил небу кулаком, шагнул вперёд и, видимо, промахнулся… Похоже, ступил мимо тротуара, потому что в следующее мгновение раздался резкий визг тормозов, и бампер белого фургона свалил его на мостовую.

Первое, что Тим увидел, придя в себя, было опрокинутое лицо пожилого мужчины – типичного профессора, судя по всему.

– Вы живы, молодой человек?.. Кто вы?
– Студент, – хрипло ответил пострадавший и принял соответствующий вид; старики снисходительны к тем, кто напоминает им собственную молодость.
– Простите, юноша, но вы сами сунулись под колёса моего авто… Есть свидетели…
– К черту свидетелей! – воскликнул студент. – Пара бокалов вина…
– Конечно, мой друг! – поспешно ответил старик, и вместе с шофёром они помогли бедняге забраться в фургон.
– …и стопка баксов помогут мне забыть наше недоразумение.
– Стопка – это сколько? – спросил незнакомец, в то время как шофёр резко послал машину вперёд.
– Ну… сколько не жалко бедному студенту, который теперь вряд ли скоро вернётся к занятиям. От этого удара у меня отшибло все мозги…

Старик ухмыльнулся:
– Однако, работают они у вас в нужном направлении, юноша. Давно на мели?
– Позвольте, я отвечу вам старой байкой. У пьяницы спросили, почему его постоянно тянет к спиртному? «Потому что я всё время мёрзну», – сказал он. «И давно это с вами?». «В роддоме, ответил алкаш, было ужасно холодно!».

Старик рассмеялся.
– Всё с вами ясно. Богато не жили… А хотелось бы?

Студент пожал плечами, но ответил гордо:
– Для бомжа под мостом и червонец – богатство. Я не бомж.
– Понятно… Ну, а сотня червонцев – это тоже ещё… не предел мечтаний?
– Годится.
– А бокал вина? – напомнил старик.
– Если будете так любезны…

Внутри фургон напоминал дорогую лабораторию на колёсах: уютные кресла, столик под мрамор, какая-то аппаратура в нишах… Хозяин щёлкнул пультом, и стенки панели плавно разошлись, открыв взору премиленький барчик в переливах света. В дорожных гнёздах темнели дорогие бутыли, сверкали бокалы хрустальными гранями…

– Однако! – усмехнулся Тим и тотчас пожалел, что запросил так мало денег: старик, похоже, далеко не беден.
– Пейте, пейте! – подбодрил хозяин походного замка. – Пожалуй, и я с вами… Сегодня у меня особый день: День Фауста, я бы сказал!

Тимофей не стал переспрашивать, что это значит. Старик был учёным, это ясно, а все учёные немножко чокнутые.

– Вам хотелось бы иметь классную машину, не правда ли? – неожиданно сменил тему старикан. – Триста лошадей, салон-будуар…
– Что нужно сделать? – хрипло спросил Тим. – В киллеры я не гожусь, заявляю сразу. Зрение не то…
– Упаси Бог! – весело отмахнулся профессор. – Подарите мне немножко своей жизни, только и всего.
– То есть… пожить с вами? Вы сексуально озабочены?
– О, нет, совсем не то! – поморщился незнакомец. – Слышали вы о трансплантации времени?
– Н-ну… кое что, – сказал студент, хотя, конечно же, ни черта подобного не слышал.
– Это очень просто. Вот, смотрите…

Открылась ещё одна панель – внутри зажёгся экран, а в нём чёрный искрящийся шар. Чем больше глядел на него студент, тем глубже проникал в его мерцающие недра. Казалось, будто он мчится в неведомом пространстве, и скорость полёта возрастает с каждой минутой, но нет ни трепета, ни страха, а лишь один сплошной восторг и желание заглянуть в сияющую бездну всё глубже и глубже…
– Это модель нашей Вселенной, уменьшенная в миллиарды раз, – послышался голос старца: он смотрел в соседний дисплей, на другой такой же шар. – Модель действующая: союз пространства и времени соблюдён со всей точностью, на которую способна бессмертная мысль гения. Гений – это я.

«Сумасшедший, – понял студент. – Пожалуй, надо бы выйти, но он обещал мне энную сумму».
– Кстати, свои деньги вы уже заработали, и даже с лихвой, – сказал старикан, будто подслушал. – Держите!

На колени упала пачка баксов. Купюры были некрупными и не новыми – такие редко бывают поддельными. Тим спрятал их в карман, не считая. «Всё-таки есть, есть у меня свой ангел-хранитель! – ликовала душа. – Стоило слегка пожурить лентяя, как тут же крупно подфартило».
– Ну, так как насчёт авто? – спросил старик-искуситель. – Все девицы будут ваши!..

Студент почесал в затылке:
– Это больно?
– Отнюдь! Вы разве чувствовали боль, глядя в этот шар? Скорее наоборот.
– А что?.. Уже?
– Да, я взял у вас пару недель. Очень надо, понимаешь?

Сумасшедший говорил так буднично и просто, словно речь шла о мелочи из кармана.

– А как я получу свой лимузин?
– Он стоит дороже… Вот столько. – Старик извлёк из кармана пластик, сунул его в щель автомобильного банкомата (существуют, оказывается, и такие) и высветил на мониторе кругленькую сумму.
– Валяй! – махнул рукой студент, скрывая улыбку: будет над чем посмеяться в кругу друзей.
– Прекрасно, смотрим дальше.

Теперь, когда Тимофей уже знал о чудачестве старика, ему было весело глядеть в этот переливчатый шар, действительно похожий на скопище звёзд в бесконечном пространстве. Искры-звёзды проносились мимо с непостижимой скоростью.

– Пространство ощущаю, а где же время? – с иронией спросил студент.
– Его ни увидеть, ни ощутить невозможно, молодой человек. Но вспомните теорию относительности и всё поймёте, – сказал чудак, не догадываясь, что студент благополучно прогулял лекции об Эйнштейне, как и многие другие тоже. На мониторе высветилась крупная цифра, и благородный пластик перекочевал в карман студенческой куртки.

– Ну вот и всё! – сказал старик повеселевшим голосом. – Куда вас подвезти, юноша?
– Всё? – разочаровался Тим. – А где же я буду ставить свой роллс-ройс или что вы мне посоветуете? Живу я в таком воровском квартале, что наутро от машины и гайки не останется.
– А где бы вы хотели жить?
– На побережье, в собственной вилле! – задорно ответил студент.
– Хорошо, но это стоит ещё дороже…
– Валяй!

Через пару часов Тимофей стал обладателем виллы на взморье, собственной яхты, роскошного пентхауза в городе и десятка прочих пластиков, рассованных по всем карманам. «Пусть потешится старик, – веселился он в душе, то и дело наведываясь в переливчатый бар. – А я хоть выпью на дармовщинку!».

Занимался рассвет.
– Ну, теперь вези меня домой, старый хрыч! – пьяненько махнул рукой студент. – Ужасно спать хочется.

Они давно уже перешли на «ты» и были запанибрата.
– Не старше тебя, приятель, – прищурился старик.

Теперь, в свете разгоравшейся зари, Тим с удивлением обнаружил, что незнакомец не так уж стар, как показалось с первого взгляда. Ему было около пятьдесяти, не больше. Рядом сидел спортивного вида мужчина приятной внешности и откровенно любовался собою, глядя в зеркало.
– Извини, обознался, – виновато сказал студент. – Ночью ты смотрелся лет на семьдесят…
– Семьдесят семь, – поправил его мужчина. – Ты тоже казался другим, извини, приятель. Но договор есть договор… Зато теперь ты богат, как Крёз! А миллионы на дороге не валяются.

«Всё-таки сумасшедший! – с грустью подумал Тимофей, выходя из машины у подъезда студенческой гостиницы.
– Пока!

Ночная пьянка его ужасно утомила: студент с трудом открыл тяжёлую входную дверь. Плохо держали ноги. «А крепким было вино у этого чудика!» – подумал он.
– Эй, вы к кому? – окликнула его старуха-консьержка – та самая, что бранилась вечером.

За ночь она, похоже, совсем потеряла память, потому что глядела на него широко открытыми глазами: не узнавала, ведьма старая…
– К себе, бабуля, к себе! И не надо поднимать шум оттого, что я пришёл слишком поздно… Или слишком рано?.. Всё в мире относительно, – говорил Тимофей охрипшим за ночь голосом. – Я зарабатывал деньги, чтобы отдать за ваш чёртов номер. Вот они!

Студент вытащил из кармана пачку денег и потряс ими перед носом испуганной вахтёрши. Его рука, всегда такая пухлая и гладкая, теперь казалась чужой: морщинистой, с набухшими венами и тёмными пигментными пятнами – верным признаком наступающей старости.